Суворов Виктор - Выбор
det_history Виктор Суворов Выбор Сталинская разведка проводит секретные операции в преддверии Второй мировой войны. Действие романа переносится из Москвы в Мадрид, из Берлина в Париж, из кремлевского кабинете Сталина в изысканный отель на Балеарских островах, с борта советского лесовозана великосветский бал на роскошном средиземноморском курорте...
ru Faiber faiber@yandex.ru FB Editor 2005-12-16 FAIBER-1356-47D0-B66F-2AA2DD3E8416 1.0 Виктор Суворов
Выбор
Посвящаю Клавдии Федоровне и Степану Витальевичу
ПРОЛОГ
— Минуту на размышление не даю. Требую мгновенный ответ без размышлений: вопрос — тут же ответ.
— Хорошо.
— Даже не мгновенный: требую, чтобы вы отвечали на мой вопрос, не дослушав его до конца.
— Пусть будет так.
— Вопрос будет не совсем обычным, но я должен услышать ответ еще до того, как успею вопрос полностью высказать.
— Понимаю.
— Мне нужен первый душевный порыв.
— Хорошо.
— Готовы отвечать?
— Готова.
— Итак, вы хотели бы стать королевой Испа…?
— Да, товарищ Сталин.
ГЛАВА 1
— 1 -
Лужи он больше не обходит. Незачем. Ветер давно унес шляпу, а дождь вымочил его до последней пуговицы, до последнего гвоздика в башмаках. Вымочил сквозь плащ и пиджак.
Вымочил так, что носовой платок в кармане — и тот выжимать надо. Хлещет дождь, а он идет сквозь ветер и воду. Он идет всю ночь, весь день и снова ночь.
Вымок он не только сверху вниз от макушки до пояса и ниже, но и снизу вверх — от подошв до пояса и выше. Обходи лужи, не обходи — без разницы. Он идет из темноты в темноту. Он идет, нахохлившись, голову — в воротник. Отяжелел воротник.
Пропитался. С воротника за пазуху — струйки тоненькие. Если шею к воротнику прижать, то не так холодно получается.
Вот он шею и прижимает к воротнику, согревая и ее, и воротник.
Ветру показалось мало одной только шляпы, потому норовит он еще и плащ унести. Терзает ветер сразу со всех четырех сторон. Нездешний ветер. Скандинавский. С запахом снега.
Потому холодно.
Потому зубы стучали-стучали, да и перестали: скулы судорогой свело, не стучат больше зубы.
Дождь тоже не здешний, не берлинский. Длинные перезревшие капли с кристалликами внутри. Капли — не типа бум-бум, а типа ляп-ляп. По черным стеклам домов так и ляпают.
А попав под ноги — шелестят капли, похрустывают. И только пропитав ботинок и отогревшись слегка, в обыкновенную воду те капли превращаются и чавкают в ботинках, как в разношенных насосах: чвак-чвак. Тяжелые, набрякшие штанины облепили ноги.
Вода со штанов ручейками — какой в ботинок, какой мимо. А из мрака на него — страшные глаза: «Рудольф Мессер — чародей».
— 2 -
— Товарищ Холованов, что вам известно о человеке по имени Рудольф Мессер?
— Товарищ Сталин, это всемирно известный иллюзионист и гипнотизер.
— Это я знаю, а кроме меня это знает каждый. Я не желаю слышать от вас то, что знает каждый. Ваша работа — сообщать мне то, что никто не знает, то, что даже мне неизвестно.
— У меня такие сведения есть.
— 3 -
И с другой стены, из темноты, смотрят на вымокшего те же глаза: «Рудольф Мессер — чародей». И с третьей. Со всех стен Берлина чародеевы глаза темноту сверлят.
Афиши в три этажа. Дождь по тем афишам хлещет. Рвет ветер водяные потолки с крыш, дробит их и в глаза чародею бросает, но только глаза магнитные в тусклом свете фонаря смотрят сквозь воду, пронизывая ее.
Вымокший остановился во мраке — струи по лицу, как по афише. Посмотрел себе под ноги, потом решился и глянул в чародеевы очи.
У-у, какие.
— 4 -
— А кто он по национальности, этот самый Рудольф Мессер